Начиная с концертного тура в этом году, я выпустил наружу свое полностью естественное «я». Может быть, есть люди, которые подумали «Э-э?», но вот это — настоящий я.
Уэда Тацуя
Источник: jugemu via nakanantoka
Перевод: somewhere_there
Редактирование: somewhere_there и chujaia
Спасибо chujaia за найденные фотографии.
ПереводКем вы хотели стать, когда были ребёнком?
Чем-то вроде Дораэмона, или монстром. У меня была пижама, которая выглядела как костюм монстра из мультфильма. Наверное, я испытывал сильное желание превратиться в кого-то другого.
Каким ребёнком вы были?
В детском саду я любил играть в песочнице. Я строил песчаные замки, а потом обрушивал их. Если уж честно признаться, разрушение мне удавалось лучше (смеётся).
Вы были сорванцом?
Это точно. Но когда я поступил в начальную школу, я начал часто играть с девчонками. Поскольку у меня есть сестра, которая на два года старше меня, другие девочки часто приходили к нам поиграть, и они разрешали мне присоединиться к ним. Мы ходили на каток, и они брали меня за руки, чтобы научить кататься. Мне нравились девочки, и я часто играл с ними во время перемен. Наблюдавшие за этим ребята завидовали мне и постепенно начали собираться вокруг нас.
В начальной школе вы также посещали различные дополнительные занятия, так ведь?
Каллиграфия, соробан [разновидность счетов], разговорный английский, плавание, фортепьяно, рисование, занятия по ускоренной подготовке. У меня всё время были какие-то уроки. Причём меня заставляли учиться серьёзно, родители твердили: «Станешь лётчиком или адвокатом». Выбора мне не давалось. Но я думал, что если уж управлять каким-то транспортным средством, то поезд лучше чем самолёт.
Какие уроки вам нравились?
Я ненавидел их все. В конце концов, меня же заставляли их посещать.
Вы пропускали их?
Нет, практически всегда я на них ходил. Но однажды мне очень не хотелось идти на занятия по плаванию, и хотя я всегда ехал на автобусе с моей сестрой и ее подружкой, я сказал: «Давайте опоздаем туда?» — поэтому мы пошли пешком. В итоге мы заблудились и вызвали огромное беспокойство во всей округе.
Как долго вы продолжали ходить на эти занятия?
Когда я перешёл в среднюю школу, мои родители освободили меня от них, сказав: «С этого момента всё под твою собственную ответственность». Обретя свободу, я делал только то, что мне нравилось (смеётся).
Вы по-прежнему играли с девочками в средней школе?
Мы с мальчишками разыгрывали бои на мечах на холме позади школы. С наступлением подросткового возраста дружить с девочками стало неловко. Но я не на шутку поддразнивал ту, которая мне нравилась... с противоположным результатом, они относились ко мне хуже. Я делал всё, чтобы оказаться рядом с ней. Но когда я спросил: «Чем вы занимаетесь?», она ответила: «Не твоё дело» (смеётся). Им это не понравилось.
Вы участвовали в прослушивании Johnny's, когда были в девятом классе [третьем классе средней школы], так?
Моя мама послала мое резюме, поэтому я даже и не знал, что подал его. Откуда ни возьмись, она заявила: «Я думала, что если ты не пройдёшь, то я ничего и не скажу», — и объявила мне, что я прошёл первый «бумажный» отбор.
Вас интересовала индустрия развлечений?
Я правда не помню, но я написал «Я хочу стать артистом» в своем выпускном альбоме, так что, может быть, я и говорил своим родителям, что это мне интересно. А может быть, они просто поняли, что «у этого ребёнка нет никакого интереса к учёбе», поэтому стали искать для меня другой путь.
Что вы подумали, когда неожиданно вам сказали, что ваше резюме принято?
Сначала я не хотел ехать на прослушивание. Дело было не в индустрии развлечений, в первую очередь, мне не хотелось уезжать из города. Мне казалось, что меня увозят оттуда силой.
И как прошло прослушивание?
Я был такой плутишка. Когда начался танцевальный экзамен, я смеялся и весело отплясывал только тогда, когда хореограф и президент [очевидно, он подразумевает Джонни] были поблизости (смеётся).
Какой хитрец!
Правда? Они посмотрели на меня, и потом я заметил, что они сверились с чем-то, так что я подумал: «Я наверняка прошёл». Но когда я думаю об этом сейчас, то понимаю, что моя привычка смеяться только в присутствии взрослых не была чем-то умышленным, а в большей степени была связана с тем, что моя семья часто переезжала.
Что вы имеете в виду?
Каждые два-три года моего отца переводили на новое место работы, так что когда мы переезжали, наступало время для визитов вежливости к соседям и к сослуживцам отца. Я научился читать настроение, или может быть, стоит сказать, что я начал думать: «Что сделать, чтобы расположить к себе взрослых на новом месте?»
Понятно. Ну и что вы чувствовали, когда начались занятия?
Я был счастлив, что меня выбрали, но когда меня позвали на занятия, это было слишком напряжно, поэтому первое я пропустил. И хотел пропустить и следующее, но мои родители посадили меня в машину и силой высадили прямо перед зданием, где проходила тренировка, поэтому я пошёл на неё.
А что остальные джуниоры?
Было много учеников начальной школы, которые поступили одновременно со мной. Но поскольку лицо у меня было ещё детское, остальные вероятно считали, что я тоже хожу в начальную школу.
Но вы-то были уже в девятом классе. Вы не думали: «О нет, я отстаю [от ровесников]»?
Абсолютно нет. Я не думал тогда: «В будущем я непременно хочу стать частью индустрии развлечений». Это было больше похоже на внеклассные занятия. Чувство ответственности появилось у меня только после нашего дебюта. А так, даже в старшей школе, я по-прежнему пропускал занятия. Я не понимал серьёзности происходящего.
Так что только постепенно вы обрели мотивацию?
Точно. Довольно скоро после поступления мы выступали на Music Station. После репетиций я направлялся в нашу комнату за сценой, когда (Имаи) Цубаса-кун сказал мне: «Прикольная прическа!» У меня тогда была бритая голова. Впервые семпай, которого я видел по телевизору, заговорил со мной, и я подумал: «Он потрясающий человек», — и был счастлив. Это было время, когда Такизава (Хидеаки)-кун и Цубаса-кун возглавили джуниоров, и они сказали нам: «Постарайтесь изо всех сил!»
У вас была бритая голова?
Мне захотелось волосы покороче, так что я пошёл в парикмахерскую, где стриглась бабушка, и прежде чем я успел глазом моргнуть, меня побрили под машинку (смеётся). Меня на самом деле не волновали стили причёсок, так что я решил, что сойдёт и так.
Как вы себя чувствовали, оказавшись впервые на сцене?
Я участвовал в концерте Такки. Когда я вышел на сцену, зал сверкал включенными фонариками. Это было, как будто я внезапно оказался в планетарии. Точно во сне, я оттанцевал свои па, и всё закончилось в мгновение ока. После того, как я отдышался, помню, что все джуниоры говорили: «Это было действительно здорово!»
После этого ваша дальнейшая жизнь в качестве джуниора проходила нормально?
Гм, я не знаю, что понимать под нормально, но они регулярно позволяли мне появляться на телевидении. Однако в моей собственной голове на первом месте тогда стояла моя жизнь в старшей школе. Поскольку я хотел участвовать в школьном фестивале, я сказал менеджеру: «Не планируйте для меня никакой работы на этот день», — и он ужасно разозлился. Я ходил в школу для мальчиков, так что кроме школьного фестиваля, не было никаких шансов поболтать с девочками. В итоге и в первый, и второй год я не смог попасть на него из-за работы, поэтому на третий год я пожаловался менеджеру: «Не отнимайте у меня последнюю радость!» Он вскипел и сказал мне: «Делай как знаешь!» И я пошел на школьный фестиваль. Мне хотелось во что бы то ни стало потусоваться со старшеклассницами (смеётся).
Ха-ха-ха! КАТ-ТУН сформировали в 2001 году, точно. Каково было ваше первое впечатление от членов группы?
(Танака) Коки казался «семпаем». Я много работал вместе с Накамару, так что он был чем-то вроде друга, но в отношении Тагучи (Джунноске), Каменаши (Казуи) и Аканиши (Джина), было скорее: «Кто эти парни?» Создавалось впечатление, что они собрали вместе одних бунтарей. Только таких ребят, которые воспринимали слова «айдол должен вести себя таким образом» в штыки и были не в состоянии даже выдавить из себя улыбку во время фотосессии. Кроме того, поскольку все были очень волевыми натурами, у нас постоянно возникали конфликты. С Коки нам достаточно было просто встретиться глазами, чтобы затеять драку. Я уж не знаю почему.
Какая ссора вам запомнилась больше всего?
Наверное, во время мюзикла «SHOCK». Накамару допустил ошибку, и я не смог её прикрыть. За сценой Каменаши указал мне на это. В тот момент я всерьёз ненавидел Каме. Он был весь из себя: «Если бы это был я, я бы это сделал», бла-бла-бла. Он может быть уже и не помнит, но он сказал мне: «Тебя совсем не волнуют твои товарищи!» При этих словах я ужасно разозлился, и всё вылилось в драку. Я понимаю, что Каме сказал это ради группы. Я часто беседовал с Накамару о том, что выйдет из нашей группы, и я сказал: «Я не хочу слышать подобного от кого-то, кого толком не знаю!»
У вас были стычки, но в сущности, каждый думал о группе.
Точно. Разумеется, у нас частенько случались совершенно бессмысленные ссоры, даже уже через годы после дебюта. Накамару сказал мне: «Я не думал, что мы сможем стать такими хорошими друзьями». В то время, все мы жили в состоянии постоянного стресса. Это было время неловкостей, когда мы спотыкались и тормозили, пытаясь построить человеческие отношения.
И не смотря на эти конфликты, вы по-прежнему продолжали быть частью группы. Значит было что-то большее?
Не смотря на то, что мы часто не могли прийти к согласию, КАТ-ТУН всё равно для нас что-то вроде дома. Место, в которое ты в любом случае можешь вернуться. Поэтому, как бы мы не спорили, ко всеобщему удивлению, на следующий день мы уже были совершенно спокойны.
Если говорить о членах группы, то тут соединились воедино действительно яркие индивидуальности.
Почти чересчур, в начале даже в танце мы совершенно не могли двигаться вместе. Наш хореограф злился на нас всю дорогу. Они, конечно, ругали нас, но, например, в том же «SHOCK» они сказали: «В этом месте вы танцуете сами по себе» и дали нам возможность выступить самостоятельно. Поскольку мы все были бунтарями, то не сознавали, что они ругаются на нас только потому, что возлагают на нас надежды. Мы думали: «Они все время злятся... но в таком случае, просто не посылайте нас на сцену!» (смеётся)
Это возраст непокорности (смеётся). А что вы думали о дебюте?
Я всерьёз, сознательно, о нём много и не думал.
Тем не менее, было ли чувство нетерпения, поскольку NEWS и Kanjani8, которые были сформированы позже вас, дебютировали раньше?
Даже хотя NEWS и дебютировали, я просто думал: «Мои поздравления». Но когда нас позвали на трансляцию волейбольного матча, и приехав на поле, мы обнаружили, что будем «группой поддержки» NEWS, это меня заело.
Так что вы были, должно быть, счастливы, когда в 2006 году, через пять лет после создания группы, наконец, было принято решение о дебюте?
Был ли я счастлив? Сначала я был, скорее, в замешательстве. Мы проводили концерты, выступали на телевидении, выпускали DVD. Я толком не понимал, в чём заключается разница между дебютом и его отсутствием. Поэтому в интервью, [которое мы дали] сразу после решения о дебюте никто не кричал «Ура!» Мы еще не осознали этого.
А когда осознали?
Для меня это было, когда дебютное интервью окончилось, и менеджер, который был со мной ещё с тех времен, как я был джуниором, отвёз меня домой. Когда в машине остались только мы двое, он сказал мне: «Поздравляю с дебютом», и после его слов, я наверное, наконец, постепенно начал осознавать это.
Вы до этого сказали, что чувство ответственности появилось после дебюта, но когда именно произошел этот "щелчок"?
Когда мы дебютировали, были ли это концерты или что-то ещё, но количество обслуживающего персонала, выполняющего различные работы, резко возросло. И видя это, я наверное начал сознавать, что такое ответственность. А из этого уже родилось понимание, что вот это — то дело, которым я буду заниматься всю жизнь. До дебюта мое будущее казалось неопределённым, и я даже всерьёз задумывался о жизни за пределами индустрии развлечений. Но после дебюта, я отбросил другие возможности кроме КАТ-ТУН.
КАТ-ТУН приобрели популярность ещё до дебюта, и всё-таки вы думали о другой жизни.
Было множество групп, которые так и не смогли дебютировать. Например, были группы на один сезон. На самом деле, мы начали давать концерты раньше, чем NEWS или Kanjani8. Но тем не менее, обе группы дебютировали вперёд нас. Я думал — всегда возможен худший вариант.
С кем вы делились подобными страхами?
Наверное, это Накамару. Мы одного возраста и одновременно закончили старшую школу. Мы с ним много разговаривали о будущем и о наших мечтах. Я поговорил с Накамару и решил подать документы в университет.
Понятно. Но после принятия решения о вашем дебюте, вы решили продолжать жить в этом мире.
Да. Разумеется, это не значило, что стоит нам дебютировать, и всё будет в порядке. Но если это произойдёт, у нас не останется другого выбора, кроме как достичь чего-то самим, во что бы то ни стало. Если эта попытка провалится, то уже ничего не поделаешь. Джуниоры частенько говорят, что их цель — дебютировать, но всё не так просто. Дебютировать — это значит наконец-то выйти на старт.
Было ли ещё что-то, что волновало вас ещё со времен, когда вы были джуниором, помимо вашего будущего?
Моя индивидуальность. В КАТ-ТУН я окружён ребятами с очень сильными индивидуальностями, и я думал: «Я тоже должен быть кем-то». Был период, когда мне не нравилась «джоннисовская» музыка, так что я слушал разных певцов, выкрасил волосы в белый цвет, носил цветные контактные линзы. В агентстве меня ругали, может быть, сильнее, чем когда-либо в жизни. Но я продолжал в том же духе.
Да, и было ещё время, когда вы утверждали: «Я могу видеть фей», так?
Да. Когда во время МС на концертах поднимались различные темы, я решил, что надо сказать что-то такое, что точно привлечет интерес. Но поскольку остальные часто вели свободную беседу, я думал, что просто не смогу вести себя также, и отступал в тень. Но когда я сказал «Я могу видеть фей», может это и были сдавленные смешки, но зал рассмеялся. И поскольку я хотел, чтобы все улыбались, я подумал: «А! Это хорошо!» и продолжал утверждать «Я могу видеть фей» ещё в течение некоторого времени. За сценой Каме сказал мне: «Ты точно врёшь!» Я ответил: «Я видел их!» и это перешло в драку. Сейчас оглядываясь назад, (я понимаю, что) довольно сильно портил жизнь другим членам группы (смеётся).
В чём причина того, что ваш характер изменился?
Когда я делал странные вещи, я начал слишком часто слышать: «Это так похоже на Уэду-куна». Мне это не нравилось, поэтому я вернулся к темному цвету волос.
Назад к настоящему себе?
Наверное тот Уэда тоже был ещё не вполне настоящим. На самом деле, только недавно я действительно почувствовал себя свободным.
Недавно?
Может быть, года два тому назад. А начиная с концертного тура в этом году, я выпустил наружу своё полностью естественное «я». Может быть, есть люди, которые подумали «Э-э?», но вот это — настоящий я.
Связана ли причина того, что вы решили показать настоящего себя, с уходом Аканиши-куна?
Да, правда. Оставшись впятером, мы обсудили много разных вещей. Мы обсуждали вплоть до того, стоит ли нам разбежаться в разные стороны и заняться индивидуальными проектами, или нам следует всё-таки продолжать работать как группа. И в результате обсуждения, мы решили, что хотим остаться группой. Ну и мы много говорили о том, что сейчас важно, и что мы можем сделать, и как для этого должны развиваться отношения между членами группы.
Так вот что произошло.
После этого, мы стали чаще разговаривать друг с другом. Поскольку мы уже много лет вместе, есть немало вещей, которые мы понимаем относительно друг друга. Но все, в том числе и я сам, были слишком тактичны, типа: «У него своя манера мышления», поэтому были темы, в которые мы просто не влезали. А теперь мы поговорили по душам, и есть множество вещей, которые мы впервые поняли именно сейчас. И опять-таки, для меня было бы трудно, окажись я в Kanjani8 или в NEWS. Я рад, что я в КАТ-ТУН.
И затем в этом году состоялся концертный тур.
На этих концертах, два года спустя, я действительно хотел показать всем настоящего себя и новых нас.
Решение носить цветные контактные линзы, перекраситься в белый цвет и сказать, что видите фей, это на самом деле были решения, принятые после того, как вы задумывались о разных вещах?
Я не знаю, я был один на один со своими тревогами и просто находил свой собственный выход.
В чём был источник вашего упорства, из-за которого вы не прекратили даже после того, как агентство и другие взрослые потребовали от вас этого?
Если попытаться сформулировать это в положительном ключе, я был прямолинейным. В не столь положительном, я просто бунтовал. Я действительно был зол на некоторых людей, будь они из агентства или другие члены группы. Но я никогда не колебался в своей уверенности, что «я буду делать те вещи, которые считаю правильными». Я всегда считал, что другие, наверное, просто не понимают, что я думаю. И есть также люди, которые судят обо мне только по моей внешности. Однако все мои действия — это результат обдуманного решения.
Понятно.
Но я осознал это после обсуждения с другими членами группы. Есть такие вещи, которые ты не сознаёшь, пока не поговоришь о них. А я упускал это. Я понял, что мои чувства тоже должны быть облечены в слова, если я хочу, чтобы их поняли. И это то, что действительно случилось совсем недавно. Теперь, даже если я делаю что-то, я хочу знать причину. Когда нам говорят: «вам предстоит вот такая работа», я хочу понимать в чём цель и какова стратегия наших действий. Я хочу, чтобы мы занимались теми вещами, которые можем сделать только мы. Но в то же время, я чувствую необходимость донести значение моих мыслей и мои намерения до других членов группы и стаффа.
Если бы вы могли сказать что-то себе-джуниору, вам хотелось бы сказать ему: «Чаще говори о том, что ты думаешь!»?
Нет, я думаю, всё хорошо именно так, как оно было. Настоящее существует потому, что тогда я был вот таким. Если бы я был более рассудительным, думаю, меня не было бы в КАТ-ТУН. В этой группе, мне кажется, из принципа были подобраны люди, склонные к бунтарству. Если бы я был хорошим мальчиком, я наверное угодил бы в NEWS, а может быть, не попал бы ни в одну из групп. Разумеется, с таким отношением окружающие, наверно, чаще всего просто спрашивали себя: «Да что такое с этим парнем?» Но я то об этом не знал, поэтому ни о чем не жалею.
Возможно, это могло бы также стать вашим советом сегодняшним джуниорам?
Наверное, я могу говорить так только потому, что я уже нахожусь в ином положении. Но мне бы хотелось, чтобы сегодняшние джуниоры делали то, что им хочется. Нет ничего другого, что вы могли бы сделать, потому что нет никакого рецепта — как добиться дебюта. Всё что вы можете, это поступать таким образом, чтобы потом не жалеть об этом. Если вы сожалеете о том, что «было бы лучше сделать это вот так», просто скажите себе, что будете следовать такому стилю. Мне бы хотелось, чтобы они верили в свои решения и целиком, без остатка им следовали. Это, возможно, всё, что вы можете сделать. Я также настраивал себя подобным образом.
Каким образом?
Тем, что надо просто делать что-то, а если не удастся дебютировать, то ничего не поделаешь. Разумеется, я также много раз подумывал о том, что уйти. Когда сформировали КАТ-ТУН, это была моя первая мысль. Я подумал: «Почему я должен присоединяться к этим парням!» (смеётся)
Ну и когда же, тогда, вы в последний раз думали об уходе?
Когда я собирался сдавать экзамен в университет. Люди вокруг меня говорили: «Разве тебе нужен этот экзамен? Вы популярны безо всякого дебюта». Но я думал: «Кто будет отвечать за мою судьбу, когда эта группа больше не будет успешной?»
И как же получилось, что вы выбрали путь КАТ-ТУН, а не университет?
Я серьёзно планировал сдавать экзамен. Была назначена дата экзамена, и я сказал менеджеру: «В этот день я сдаю экзамен, поэтому, пожалуйста, ничего на него не планируйте». Но потом это совпало с последним шоу Popjam, где ведущим был (Домото) Коичи-кун. И кроме того, запись проходила на Хоккайдо.
Был ли при этом момент, когда вы не знали, что делать?
Да. Я вроде как оказался на жизненном перепутье. Я спрашивал себя, что делать, но выбрал КАТ-ТУН. В каком-то смысле — решил, что, да, я буду заниматься именно этим. И поскольку я сделал этот выбор, мы сейчас здесь.
Вы очень упорны, но чувствовали ли вы когда-нибудь в прошлом, что потерпели неудачу?
Гммм. Может быть и нет. Нет. Были моменты, когда о некоторых вещах я думал: «О...», но моё сердце не было сломлено. Тяжесть на сердце и сломленность — вот что такое неудача [Он говорит о значениях двух иероглифов, из которых складывается слово "неудача/расстройство" — 挫折]. Я никогда не задумывался о неудаче. Есть масса вещей, которые идут не так, как мне бы хотелось, которые остаются нереализованными. Но я могу подождать ещё. Даже если что-то невозможно сейчас, через полгода или год эта мечта может сбыться. Потому что я приложу к ней больше усилий. А неудача — это если моё сердце опустится от сознания, что «я больше ничего не могу поделать».
Так что, похоже, каждый человек взрослеет в собственном темпе.
Наверное. Но, разумеется, я не продвинулся так далеко сам по себе, вокруг меня было несколько человек, которые меня поддерживали.
Кто, например?
Большую роль сыграла моя семья. Мой отец, который вообще редко глубоко вникает в мою работу, смотрел мои дорамы и присылал мне сообщения после окончания концертов. Он также поприсутствовал на шоу в этом году и написал: «Я всегда приходил на твои концерты, но выражение твоего лица в этом году было просто замечательным. Возможно, отражается вся та работа, которую ты провёл. Пожалуйста, продолжай стараться». Ну, это возможно звучит немного снисходительно (смеётся). Моя мама, сестра и муж сестры тоже приходят на концерты из года в год. И учитель из средней школы. Хотя я доставлял им так много неприятностей. Когда наступало время уборки, этот учитель всегда отлавливал меня первым, потому что я имел обыкновение увиливать и куда-нибудь исчезать. Они все оглядываются назад с умилением: «хотя ты был таким ребёнком... но время быстро летит». Я и не замечал этого, но были люди, которые за мной приглядывали. И я благодарен им за это.
Понятно.
Кроме того, существование фанатов сыграло большую роль в том, что я превратился в того человека, каким являюсь сейчас. Между вторым моим сольным концертом и выступлением КАТ-ТУН был всего один день. Решение о моём концерте было принято поспешно, поэтому я волновался, придут ли на него фаны. Но собралось огромное количество людей, и когда я спросил во время МС: «Кто из вас также присутствовал на концерте КАТ-ТУН вчера?», было поднято совсем не мало рук. И то, что так многие из них пришли, вдохновило меня. Я ощутил всю важность того, что меня поддерживают. И я подумал, что я рад, что выбрал эту работу.
Это действительно так.
Я считаю, что наша работа замечательна. Люди, которые нам аплодируют, получают удовольствие, и их чувства обретают положительную направленность. И эта сила заключена во мне. Тысячи людей получают удовольствие от наших концертов. Когда я вижу, что все они улыбаются, я от души рад, что стою на сцене.
Вы обладаете огромной властью.
Да. Но сила не во мне самом, она заключена в этой работе, которой я занимаюсь.
Тогда, есть ли что-то, что вы хотели бы попробовать в будущем?
Больше, чем делать что-то новое, мне бы хотелось, чтобы всё, что делается, было успешным. Мне кажется, что мы способны на это. Поскольку у каждого из нас свои сильные стороны, есть сразу несколько возможностей. Так что сейчас мне бы хотелось сделать так, чтобы КАТ-ТУН добился еще большего.
А что-то, что вам хочется для себя лично?
Поскольку мне нравится актёрство, мне бы хотелось и дальше заниматься им.
Что вам нравится в актёрской работе?
Момент, когда вы перестаете быть самим собой. Всегда есть такой момент, когда герой, которого вы играете, начинает жить своей жизнью. Разумеется, всегда есть ощущение давления перед важными сценами и удар по самолюбию, если что-то не идёт так как надо. Но когда вы преодолели это и сыграли действительно потрясающую сцену, то это даёт ни с чем не сравнимое чувство свершения.
Когда вы заинтересовались актёрством?
Мне кажется, дорама «Runaway» стала отправной точкой. Мы были такой страстной командой. Как мне это описать. Каждым двигала его страсть. Я действительно понял это ощущение — желание сделать хороший фильм. И было ещё много всего, что я заметил, типа: «Ого, а я могу сыграть такое выражение лица!» Будь это выражение лица или эмоции, желание расширить мой репертуар всегда возвращает меня к желанию сделать КАТ-ТУН ещё успешней, и в песнях, и в шоу.
Так что, кажется, это удачно, что вы ступили на актёрскую стезю.
Да. Я заметил это буквально сейчас, во время нашего разговора: то, что мне наверное всегда нравилось прикидываться кем-то, кем я не являлся. Когда я был ребёнком, мне хотелось превратиться во что-то иное, и когда я присоединился к джуниорам, я как бы исполнял разные роли. Герой — это роль, которую тебе поручили, а не настоящий ты. Но при этом — есть также что-то, что ты замечаешь впервые. Например, то что говорит герой, или как он двигается, и ты думаешь: «А вот если бы это был я...». В процессе я как бы встретился с той частью себя, о которой раньше не подозревал. Исполняя другую роль, возможно, в действительности я искал себя самого. Иногда вы не замечаете то, что скрывается внутри вас самих, и иногда вы можете что-то понять, если посмотрите на себя со стороны. Я всегда как бы «играл роли», и не исключено, что всё это время я просто искал себя. И я думаю, что и в дальнейшем я буду продолжать эти поиски.